Решение российского президента о выводе войск из Сирии комментируют представители экспертной среды. Антон Мардасов полагает, что миссия россиян в Сирии еще не завершена. Об этом сообщают журналисты раздела «Новости Мира» интернет-издания для деловых людей «Биржевой лидер» со ссылкой на «РосБизнесКонсалтинг».
Эксперт Российского совета по международным делам Антон Мардасов в своей публикации пишет, что проблемой для Москвы остается нежелание официального Дамаска идти на реальные уступки оппозиции. Позиция сирийского правительства не позволяет говорить о реальном завершении боевых действий. Решение российского руководства о воде войск из Сирии можно считать началом новой фазы конфликта, удачно совпавшим со стартом предвыборной кампании.
В создавшейся ситуации особенное внимание следует обратить на одно обстоятельство. По мнению эксперта, политическое урегулирование конфликта под эгидой ООН, на готовности к которому акцентирует внимание Кремль, предполагает реформирование сирийского режима. Дамаск не хотел реформ ни до войны, ни на грани поражения. Сейчас сирийский режим, уверенный в своей победе, тем более не рассматривает перспективу реформирования.
В марте прошлого года уже звучало объявление о выводе части российской группировки из Сирии, но затем Москве пришлось вновь наращивать присутствие. Причиной принято считать нежелание сирийских правительственных войск идти в наступление. Верной такую версию эксперт называет только частично. Мардасов объясняет, что изначально боеспособность сирийской армии, состоящей из разрозненных подразделений, больше похожей на ополчение, вызывала сомнения.
Поэтому заявление о прошлогоднем выводе войск больше напоминало политический маневр, после которого лишь возросла интенсивность боевых действий, увеличилось и участие России в войне. В указанный период вовлеченность россиян не ограничивалась одной авиагруппой. С учетом этого момента президент Путин, выступая на авиабазе, поздравил российский контингент с выполнением задачи, которую «нужно было решать с помощью широкомасштабного применения вооруженных сил».
Глава государства также пообещал, что если террористы вновь поднимут голову, то россияне нанесут такие удары, «которых они пока и не видели». Президент не уточнил, какого оружия и ударов Сирия не видела. Учитывая то, что в Хмеймиме в период обострения отношений России с Турцией был ОТРК «Искандер», о масштабах угрозы можно только догадываться. Тем не менее, современная операция отличается от прежних обстоятельство в регионе.
Конфликт кажется близким к развязке.
Констатирует эксперт, что крупные анклавы ИГИЛ (запрещенная в ряде стран, включая Россию, террористическая организация) на востоке Сирии разбиты, в западной части государства-гаранты прекращения огня (Москва, Тегеран и Анкара) укрепляют зоны деэскалации. Складывается впечатление, что ближайшие несколько месяцев могут решить исход многолетней войны в регионе.
Арабские и западные государства приветствуют усилия России при условии, что Москва добивается реального реформирования сирийского режима для последующего проведения справедливых выборов. Однако в данной ситуации есть ряд неоднозначных моментов, которые в перспективе могут сыграть важную роль в борьбе против исламистов.
История распространения ИГИЛ позволяет увидеть, что предшественник халифата возник на фоне суннитского сопротивления в Ираке и развивался, прежде всего, на территории Сирии еще до начала гражданской войны. Свою лепту в рост движения внесли решения, принятые правительствами Сирии и Ирана, направленные на борьбу с американцами в Ираке. В действительности, по словам эксперта, идеи джихада специально культивировались сирийскими спецслужбами в суннитской среде в момент масштабного присутствия США в Ираке.
Специально подготовленные сирийцы принимали участие в боевых действиях на территории Ирака. После возвращения в родную страну они уже имели устойчивые связи с «Аль-Каидой» в Ираке, но не все вчерашние боевики попадали в тюрьмы. На волне протестов под благовидным предлогом уступок оппозиции некоторых из арестованных боевиков сирийский режим специально освобождал для радикализации повстанческого движения.
До начала гражданской войны сирийские пограничники и спецслужбы, даже имея квалифицированные кадры и разветвленную агентурную сеть, против радикалов на Востоке страны действовали не особо эффективно. Вряд ли после стольких лет боевых действий, разрушения низовых инструментов управления и трансформации взглядов местных жителей режим Асада действительно способен контролировать 600-километровую границу.
Постепенно боевики ИГИЛ вернулись к привычному со времен вторжения американцев в Ирак существованию, однако в качестве нового террористического бренда. По имеющейся информации, командная структура ИГИЛ, несмотря на потери, почти не изменилась. Единственным изменением является отказ исламистов от лишних должностей вроде губернаторов провинций.
Иранский фактор лишь осложняет создавшуюся ситуацию, за счет возможности создания подконтрольного Ирану коридора в Ливан через Ирак и Сирию. Сейчас в восточной части сирийской территории базируются проиранские иностранные и местные группировки, которые приобщились к идеологии Хомейни. По другую сторону границы стоит иранское ополчение «Хашд аш-Шааби», состоящее в основном из формирований, ориентированных на Тегеран.
Сейчас вариант самороспуска ополчение «Хашд аш-Шааби» не рассматривает, но рассчитывает на политическую легализацию. Усиление шиитского влияния в суннитских районах пропаганда ИГИЛ может довольно эффективно использовать. Поэтому не исключено возобновление рейдов и контратак из пустынных районов. Для отражения предположительных атак российские войска вполне могут понадобиться.
